Группа «Ундервуд»: Русской литературе сложно объяснить, что такое пост-панк
20 сентября группа «Ундервуд» представит на сцене клуба «Вагонка» свой новый альбом «Женщины и дети». В преддверии концерта, лидеры группы Максим Кучеренко и Владимир Ткаченко рассказали в интервью Афише RUGRAD.EU почему они не скучают по тем временам, когда продажа пластинок в России приносила многомиллионные прибыли, что объединяет группу с Энди Уорхолом, на какие подвиды делится русский рок и как краудфантинговая схема записи альбомов ведет к созданию независимой экономики.
-Если говорить об общей стилистике «Ундервуда», то группа стоит ближе к такому типичному русскому року или авторской песне или это все-таки такой музыкально-театральный проект? Просто иногда песни, несмотря на вычурность аранжировок интонациями напоминают такое КСП у костра, это специально делается?
Максим Кучеренко: Душа музыканта более всего живёт в крайних альбомах. Иначе бы музыканты не занимались сочинительством. Сочинительство развёрнуто во времени. Если бы мы писали романы лет по десять, то следующие десять лет мы бы ими душу себе грели. А так у нас как в СССР – «пятилетка за два года». Весь русский рок делится на две части. Первая – это стилистическая адаптация англоязычного пост-панка и пост-рока. Вторая – это продолжение дела русской литературы. Блажен, кто умело осваивает и то, и другое. Но русской литературе сложно объяснить, что такое пост-панк и пост-рок. Двум последним хорошо известно, что такое русская литература.
- Если бы вы в свое время не написали песню «Гагарин, я вас любила», то группе «Ундервуд» удалось бы такого успеха достичь?
Владимир Ткаченко: Я не уверен в том, что мы группа одной песни. Просто эта песня была первой из записанных и в ней уже есть наш язык. Нас люди выделяют и любят за язык и за образное мышление. В «Гагарине» есть это всё, это было по языку немножко новым, непохожим на весь отечественный «тоска-рок» и «борьба-рок» и необычным. Солнечная песня, солнечный образ солнечного человека и сочинена была ребятами из солнечного полуострова. И веселье, и задор в песне не потому, что ребята на морозе водки бахнули и неожиданно повеселели, а просто потому, что у них такие характеры и такие души. Плюс безусловная хитовость и запоминаемость мелодии припева.
- Ваша последняя пластинка «Женщины и дети», по вашим собственным ощущениям, сильно отличается от предыдущего материала? Или это продолжение уже какой-то сформировавшейся линии?
М.К.: Хочется от всего сердца вам сообщить, дорогие друзья, что критические комменты к нами же написанному материалу мы давать не способны. Менестрель порождает противоречивые баллады о смерти и любви. Критик устраивает логистику этого хаоса. За пластинку «Женщины и дети» нас хвалят. Но, если честно, за последние лет десять студийного продакшна мы хорошо научились обманывать людей, и понимаем, какие наши круассаны разбирают, а какие нет. Мы привыкли себя ощущать в статусе эдакого зомбо-бутика по написанию песен. У нас такой медийный ярлык. Энди Уорхол называл такую деятельность словом «поппизм». Каждый художник, после некоторого успешного периода в биографии, паразитирует на самом себе.
-Перед выходом вашего последнего альбома «Женщины и дети» вы так же выпустили макси-сингл «Самая красивая девушка в мире» . Практика макси-синглов из-за кризиса CD-индустрии постепенно сходит на нет, вам не казалась эта идея безрассудной, ведь диск все равно никто не будет покупать?
В.Т.: Музыканты безрассудные люди в основной своей массе. Есть, конечно, умные, рассудительные, построенные ребята, которые делают красиво и грамотно свой бизнес. Но их единицы. Вот группа «Би-2», например. В отношении ведения дел, работы с людьми, выстраивания своей линии в шоу-бизнесе им нет равных, они молодцы. А у большинства нет более-менее чёткой тактики. Сингл мы выпустили, чтобы не обмануть ожиданий поклонников, да и своих тоже. Конечно, мы знали, что синглы давно никто не выпускает. Ну вот видите – нас это, безрассудных, не остановило.
-Вы, кстати, не скучаете по тем временам, когда продажи дисков приносили музыкантам в России хоть какие-то, но деньги? Ваш бывший коллега по музыкальному цеху, член общественной палаты Вадим Самойлов пытается бороться с музыкальным пиратством в интернете, по вашему мнению все эти антипиратские инициативы помогут справиться CD-индустрии с кризисом или время продаж дисков окончательно ушло?
В.Т:Мы уж точно не скучаем по тем временам, когда пластинки приносили музыкантам деньги по одной простой причине – мы этих времён не застали. Мне кажется, что в России можно успешно бороться с чем угодно, и я хочу пожелать Вадиму Самойлову удачи на этом поприще. Но молекулы интернета размножаются быстрее, чем ядра урана, поэтому чтобы противостоять пиратству нужно много сил, времени и средств.
-Как вам опыт работы с краудфандинговой схемой, которую вы использовали для записи альбома? Учитывая, что лейблы все более неохотно дают деньги на записи пластинок, краудфантинг – может с течением времени превратиться в универсальную схему для всех российских музыкантов или здесь все-таки люди никогда не будут готовы платить за альбом, который еще даже не записан?
М. К.: Компании не дают денег потому что они разучились организовывать продажу музыки. Раньше они продавали конверты с упакованной в неё пластмассой. А потом музыка покинула эти пластмасски и превратилась в эфемерную сущность, про которую понятно что она измеряется мегабайтами. Других физических признаков существования музыки теперь нет. Отчасти она стала подарком и бесплатным приложением к обороту гавна и капитала в интернете. Для тех, кому понятно, что независимый музбренд ведёт независимую экономику и присоединение к этому круговороту гавна и капитала ему вредит - тот создаёт новую систему, где деньги вливаются напрямую. И тогда музыканту не нужно искать сомнительных спонсоров и писать дурковатый материал для зомбо-форматов радиостанций, чтоб потом получить пакет концертов для сомнительной тусовки и т д. В этом смысл краудфандинга. У тебя развязаны руки и альбом дышит свободой.
Текст: Алексей Щеголев
