СМИ

1 декабря группа «Ундервуд» отметит свой 18-ый день рождения на сцене питерского клуба «Зал Ожидания». В преддверии концерта отцы-основатели и неизменные вокалисты коллектива «рефлексирующий шизоид» Владимир Ткаченко и «псевдодружелюбный экстраверт» Максим Кучеренко рассказали корреспонденту «Стрелы» о воспоминаниях детства и собственных чадах. Тема для беседы возникла неспроста – за три месяца до творческого совершеннолетия музыканты представили слушателям альбом под названием «Женщины и дети».

- Максим, ваша не так давно наступившая многодетность как-то сказалась на основном посыле альбома?

Максим Кучеренко: Совершенно точно был какой-то резонанс. Всё, что мы делаем, имеет некую долю содержания наших личных судьбоносных волн и жизненных процессов. Сын у меня родился 25-го августа, и я думаю, что это очень хороший, реалистичный такой флешмоб в поддержку альбома группы «Ундервуд».

- Владимир, много ли раз использовалась по прямому колыбельному назначению песня «Не плачь», и как на неё реагировала ваша дочка?

Владимир Ткаченко: Ни разу не использовалась, потому что дочка ещё толком всего этого не понимает. У неё есть свои приоритеты. Кстати, композиция и клип «Женщины и дети» ей безумно нравятся. А ещё – песня «Какой чудесный день» из мультфильма про мышонка-хипстера, который играет беззаботно на гитаре, стоя на пеньке, пританцовывает, а его все животные начинают чморить за то, что он бездельник. Мы такие же, как видите… С точки зрения жизненной логики и выбора профессии мультик, конечно, очень вредный. В нём небывалым образом унижается профессия музыканта. Но дочке, как и всем детям, очень нравится песня мышонка, она постоянно просит её спеть. Любит Соня и наши композиции из мультфильма про возвращение Буратино. Она может по двадцать раз в день на репите смотреть и слушать песню Кота и Лисы и песню Гламушек. А вот на «Не плачь» как-то пока совершенно не реагирует. У неё совсем другие образы сейчас в голове работают и формируются. Надо будет, сама всё послушает, я в жёстком порядке точно не буду заставлять её это делать.

- Во что свято верили в детстве, но разочаровались, выросши?

М.К.: Моё первое разочарование постигло меня в городе Одессе в пионерском лагере «Молодая гвардия», куда я был направлен в двенадцать лет. На первом же нашем ужине увидел на столе какое-то вечернее блюдо, вкусную сладкую булку и стакан кефира. Догадывался, что сейчас съем эту булку, и больше мне никто не даст, а очень сильно хотелось. Смотрел на пионервожатых, осознавая, что всё бесполезно. Мне было стыдно попросить ещё, и я понял, что нахожусь в каких-то ужасающих обстоятельствах. Это был мой первый взрослый опыт смирения: в условиях ограниченных ресурсов нужно терпеть то, что происходит. Потом с каждым годом таких вещей только прибавлялось. Мне не очень нравилась школьная среда. Мальчишки хотели быть похожими на грубых взрослых, использовали какие-то матерные полутюремные шутки… Всё это больше и больше обострялось и в конце концов нашло свой выход, когда я встретил Владимира и мы создали наше музыкальное предприятие. По сути, в этот момент началась моя следующая жизнь. Так я продолжил своё детство.

- Рассказывая о песне «Шевченко, 19», вы упоминали о куриных жертвоприношениях… Можно об этом поподробнее?

В.Т.: Всё очень просто. Когда-то мы жили в большом бабушкином частном доме на Шевченко, 19. У неё там было своё хозяйство: коровы, свиньи, петухи, куры… Последние, понятное дело, не только яйца несли – из них периодически готовились вкусные супы. А для того чтобы сварить бульон, птицу надо убить… И я был шокирован, когда увидел однажды, как бабушка перерезала горло петуху или курице. Но кто-то же должен был это делать, вот она и брала на себя «чёрные обязанности». В итоге все детские воспоминания оставили отпечаток в данной композиции. Но это не более чем краска. Ничего страшного в происходившем не было – из меня никакой маньяк не вырос, как видите. Пою песни, никого не трогаю.

- Вы оба прекрасные рассказчики. Не случится ли так, что когда-нибудь ваши почитатели дождутся полноценного произведения в прозе?

М.К.: С какими только работами мы ни сталкивались на протяжении своей жизни… И в общем-то каждый из нас справлялся с ними хорошо. Была у нас, например, работа, связанная с врачебной деятельностью, – и карьеры прямо-таки шли вверх. Потом мы учились как-то зарабатывать деньги в Москве, когда музыка их ещё не приносила, – и тоже всё у нас получалось. Выходит, за написание некоего произведения теоретически взяться можно, но пока ещё нет ощущения, что это нужно, что сформировалось какое-то поле, из которого должно всё организоваться. Очень много нашей энергии съедают концерты. Само по себе живое шоу – это такой процесс, когда ты обесточиваешься. Ещё семья есть, да и по магазинам походить хочется с чувством радости, в интернете посидеть – мы же люди двадцать первого века. Поэтому я думаю, что как-нибудь сложится, рецепт-то понятен: чем ты больше молчишь, тем больше в тебе накапливается. Боб Дилан вот взялся за свои «Хроники» когда у него уже было мало концертов… Главное – дожить.

- То есть возьмётесь лет этак в шестьдесят?

М.К.: Лет в шестьдесят, наверное, да.

- Осенью 2012-го в сеть была выложена довольно большая порция стихов. Означает ли это, что вы отказались от выпуска книжечек, которые можно пощупать?

В.Т.: Да нет, не отказались. Просто книжечки ждут своей очереди. Их надо издавать под какое-то событие, предпринимать какие-то специальные действия – искать типографию, решать, что делать с тиражом… А в сети гораздо проще всё размещать. Люди сразу видят твою поэзию и дают какую-то обратную связь. Это приятно. С книжками всё тяжелее. Хотя сам факт того, что ты держишь в руках печатную продукцию, немаловажен. Книгу можно кому-то подарить, а в интернете всё общее, не личное. Поэтому печататься будем, но не знаю, когда. Через некоторое время.

Кстати:

Так вышло, что последние вопросы о поэзии и прозе были заданы ребятам ещё в начале года, но лежали «в столе» в ожидании своего часа. И вот события уходящей осени сами по себе стали поводом выудить их оттуда… Уже одиннадцать лет в Крыму проходит Международный литературный фестиваль имени Максимилиана Волошина. В сентябре 2013-го группа «Ундервуд» получила прекрасный повод заехать в Коктебель, став первым лауреатом нововведённой Международной музыкальной Волошинской премии с формулировкой «за эстетику в современной музыке и поэтику песенных текстов». А через пару недель появилась новость о том, что Владимир Ткаченко и Максим Кучеренко были приняты в Союз писателей России. Кто знает, быть может, обретённые корочки вдохновят творческий дуэт на сочную прозу не через двадцать лет, а со дня на день?

Елена МИХЕЕВА, газета "Стрела"